121
(фрагменты
народоправства — Петроград)
* * *
За воскресенье 16 апреля в
комиссариат одного только Казанского района было, по требованию солдат и
публики, доставлено больше дюжины выступавших на летучих митингах против Займа
Свободы и против войны: кончать её во что бы то ни
стало. Один у Казанского собора, произнеся речь против правительства, закончил
выкриком „да здравствует Германия!”, и милиционеры еле спасли его от самосуда.
Начальник милиции, член
Совета, к вечеру освободил всех задержанных.
* * *
В ночь на 17 апреля из
рождественского комиссариата бежал накануне арестованный крупный аферист Гольцман, занимавшийся подделкой накладных на вагоны: он
воспользовался, что все милиционеры вдруг разошлись.
* * *
17 апреля на Васильевском
острове в квартиру биржевого маклера Цоппи явились
двое и потребовали от конторщицы выдать им 50 тысяч под угрозой смерти. Та
кинулась в соседнюю комнату, разбила стекло, звала на помощь — и стала
собираться толпа. Грабители убежали по чёрной лестнице и в разные стороны. Один
незаметно скрылся, другой отстреливался, бросил две ручных гранаты, одна не
взорвалась, другая никого не ранила. Задержанный, он заявил, что он —
беспартийный анархист. Отводили его в комиссариат — бежал от милиционеров и он.
* * *
Днём 17 апреля на Кирочной улице солдат-писарь Стрючков,
одетый в штатское платье, выстрелил в спину генералу-от-инфантерии
Кашталинскому, бывшему командиру корпуса, 67 лет,
которого и не знал, члену Александрийского комитета о раненых, много орденов за
турецкую и японскую войну. Пуля прошла через грудь навылет. Раненый генерал
продолжал идти без посторонней помощи, но упал, а через полтора часа скончался
в лазарете. А Стрючков отбежал несколько шагов и упал
как бы в падучей. Позже заявил, что стрелял без всяких мотивов.
* * *
Выпущенный революцией из
тюрьмы барон фон Шриппен теперь зарезал кафе-шантанную певицу Сезах и её
подругу Людмилу-Азу, сорвал с них драгоценности, отрубил обеим
пальцы с кольцами. Подозревают, что его соучастником был аферист „ротмистр
Сосновский”. Украли бриллиантов больше чем на 50 тысяч.
* * *
В ночь на 18 апреля
злоумышленники проникли в Александро-Невскую лавру с подобранными ключами от
келий, поочерёдно одурманили епископа Леонтия, архимандрита Евгения и
делопроизводителя, из кассы забрали всю наличность, наворовали церковной утвари
старинной работы и часов. Скрылись.
* * *
В ночь на 19 апреля, после
первомайского праздника, в разных местах столицы произошло несколько взломов
несгораемых шкафов в конторах, на десятки тысяч рублей.
* * *
Вечером 19 апреля группа
анархистов-коммунистов явилась в комиссариат Выборгского района и потребовала
ключи от дома № 17 по Полюстровской набережной —
пустующей дачи бывшего сановника Дурново, которую анархисты решили взять под
свой клуб. Ключей в комиссариате не оказалось. Тогда анархисты взломали двери
дачи, заняли много больших комнат и немедленно стали перевозить свой багаж:
огнестрельное оружие и взрывчатые вещества. Около дачи поставили свой караул.
* * *
В середине апреля произошло
несколько дерзких краж в здании Сената. Из кабинета обер-прокурора гражданского
кассационного департамента похитили мраморные часы с богатой отделкой, тяжелее
пуда. В другой день такие же — из кабинета
обер-прокурора 1-го департамента. У одного сенатора украли мундир с золотым
шитьём и всеми орденами, звёздами. У барышни из канцелярии — каракулевый сак.
Несмотря на розыск, похитителей не нашли.
* * *
На петроградских
улицах — громкая смрадная брань простонародья, как раньше не смели.
У Николаевского вокзала и на
Лиговке открыто продают порнографию. В кинематографе на одной из Рождественских
улиц показывают богохульный фильм „Жизнь Христа”, вакханалия пошлости.
Приманка: „прежде запрещённый”.
* * *
На Петербургской стороне
митинг пенсионеров постановил: если правительство не увеличит пенсий — будут
бастовать.
* * *
На Николаевском вокзале
задержан неизвестный, который вёз в разобранном виде пулемёт.
* * *
Не проходит суток, чтобы в
Петрограде не произошло несколько десятков грабежей квартир, магазинов, лавок —
и ночных и дневных. Есть очень дерзкие: громилы открыто группой проходят мимо
швейцара, потом прорезают стену или пол намеченного помещения. Милиционеры
почти никогда не успевают никого захватить.
На Сенном рынке в полдень,
во время перерыва приказчиков, было разгромлено 20 лавок и взломаны их кассы.
* * *
К горничной отставного
генерала Вейса по вечерам приходили солдаты. В один
вечер горничная навела их без себя, они убили ножом кухарку, на генерала
наставили револьверы, заявили себя анархистами и забрали у него наличность в 10
тыс. рублей. Велели генералу не звонить по телефону 10 минут после их ухода. Он
так и сделал.
* * *
По ночам не стало дежурных
аптек: вывешивают объявления, отправляя к соседним, —
а там такие же объявления.
* * *
За смутные сутки 21 апреля в
Петрограде произошло больше 30 квартирных краж, особенно крупная
— у князя Бебутова (богача и известного фрондёра,
издателя заграничного фолианта против царя Николая II).
* * *
В этот вечер в ораниенбаумскую парикмахерскую вбегает 16-летний
подмастерье, подметающий там полы, и трясёт при клиентах и мастерах новенькой
10-рублёвкой: „Сейчас был в городе и какой-то тип дал
мне 10 рублей, велел: ходи и кричи „да здравствует Ленин, да здравствует партия
большевиков!”
* * *
В местном поезде Царское
Село — Петроград несколько солдат спорили о политике со своим унтер-офицером
Андриановым. И — на ходу выбросили его на полотно.
* * *
Водопровод Царского Села,
Красного Села и Павловска был гордостью страны, отличался всегда таким высоким
качеством, что даже при эпидемии холеры можно было пить сырую воду. Теперь
служащие водопровода потребовали сократить меры санитарного надзора, а
помещение лаборатории и квартиру санитарного врача отдать под квартиры
служащих.
* * *
На выставку финского
искусства на Марсовом поле явилась группа солдат с прапорщиком и заявила, что
помещение это пригодится народу, а ублажать буржуев картинками — пусть
развешивают во дворцах. Смущённая администрация спросила: „От чьего имени такое
заявление?” — „Ни от чьего, просто сами так порешили.”
* * *
На русско-финской границе сперва солдаты и матросы, потом и сама публика не стали
допускать таможенников к осмотру вещей и взиманию пошлин.
* * *
Разрешено публике гулять по
настенным проходам Петропавловской крепости. Гимназист ходит взволнованно: под
ногами сидят взаперти бывшие министры — а сколько власти у них было раньше!
Гуляют и праздные солдаты, и
некоторых солдатская охрана пускает и во внутренние коридоры: поглядеть на сидящих через глазок. Щитки глазков то и дело шаркают по
дверям.
* * *
В караульном помещении
Николаевского вокзала солдат пытался разрядить свою винтовку — и при этом ранил
стоящего рядом, и убил крестьянина, пришедшего посетить своего сына-солдата.
* * *
26 апреля в ресторане
„Ростов-на-Дону”, угол Гороховой и Садовой, член СРСД Стельмаков
в компании своих знакомых грозил револьвером — сидящим за соседним столиком.
Вызванные милиционеры успели обезоружить его.
В тот же день на Гороховой
милиционер Россохацкий рассматривал винтовку, а она
неожиданно выстрелила — и убила в голову гимназиста 8 класса.
И в тот же день в другом
комиссариате милиционер Монахов, разряжая ружьё, нечаянно убил наповал своего
родного брата.
* * *
В ночь на 28 апреля два
милиционера на Литейном обнаружили у проезжавшего
мотоциклиста подложное удостоверение. Он рванулся уезжать — они вскочили в
проходящий трамвай, быстро шёл, а мотоциклист отстреливался, дважды попал в
трамвай и скрылся.
* * *
Фельдшер Сучков в 1915 г.
находился под следствием за подлоги, бежал из-под конвоя. В начале революции
явился в Петроград, от общественного градоначальника получил документ на звание
подпоручика и отрывную книжку распоряжений на производство обысков. И сам
произвёл их много на Петербургской стороне. В начале мая арестован уже со множеством бланков, штемпелей, печатей воинских частей
для отпуска спиртного. Выдал несколько сот подложных документов, освобождающих
от воинской повинности, литерных билетов для проезда по железной дороге.
* * *
На Металлическом заводе
Выборгской стороны плату рабочих за март-апрель повысили дважды, больше чем на
50% каждый раз. На время рабочие успокаивались. 5 мая на завод явился отряд
„красной гвардии” с готовым текстом соглашения об удовлетворении всех новых
требований рабочих в 24 часа и угрожал иначе открыть стрельбу. Администрация
тут же подписала соглашение.
* * *
2 мая в правление
мануфактуры „Треугольник” явилось с полсотни рабочих, многие — с большими
холщёвыми мешками, и потребовали немедленно выплатить им 12 миллионов рублей —
набавка по 15 копеек каждому рабочему за каждый проработанный час с начала
войны. Члены правления предложили передать требование в примирительную камеру —
тогда их угрозили завернуть всех в рогожи и бросить в
Обводный канал. Кое-как уговорили рабочих отложить требование до следующего
утра. Тем временем директора дали знать министру Коновалову, что отказываются
управлять фабрикой, чтоб он взял управление в свои руки.
На следующее утро рабочие
явились снова с мешками за своими 12 миллионами. Получив отказ, арестовали
директоров Кетница, Гофмана, Цулауфи,
Бекмана и Нефедова и увезли их в автомобилях (в
министерство юстиции).
Только приехавший Гвоздев
убедил рабочих в незаконности их действий. Согласились передать спор в
примирительную камеру.
* * *
На заводе „Респиратор” общее
собрание рабочих постановило уволить с поста старшего мастера избранного ими в первые дни революции студента-политехника Корнблита. Тот отказался подчиниться. Тогда рабочие уложили
его в корзину, отнесли на набережную Обводного канала и избили.
* * *
В Обводном канале всплывают
трупы. У двоих генералов — колотые, рубленые и
огнестрельные раны, изуродованы лица тупыми ударами, видимо прикладами. Один —
в генеральском мундире, ещё и с генеральскими звёздами, но без сапогов; на другом — штаны с генеральскими лампасами и
вывороченными карманами. В Обуховской больнице
опознали: это военный директор Путиловского завода генерал Дубницкий
и его помощник генерал фон Борделиус, убитые и
потопленные 28 февраля бандой Ваньки Быка и Коровина. Отпели в Сергиевском
соборе в присутствии генерала Маниковского, потом
торжественно несли гробы через весь город.
* * *
Как-то раз Пешехонов попал
на Аптекарский остров близ места столыпинской дачи и
полюбопытствовал посмотреть, как похозяйничала рота пулемётчиков, стоявшая
здесь.
Сами здания и обстановку он
нашёл в ужасном состоянии. Два венских стула почему-то были водружены высоко на
дереве.
Но, вопреки ожиданиям
Алексея Васильевича, памятник Столыпину стоял неприкосновенно.
* * *
Двухмесячный поиск личных
вещей Пушкина, украденных из Александровского лицея, не дал результатов. Подозреваемые освобождены за недостатком улик.