К
содержанию «На обрыве повествования»
УЗЕЛ
XVIII
ФЕВРАЛЬ
ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО
(14
фев.–10 мар.)
На Политбюро снова и
снова вопрос о борьбе с крестьянским „бандитизмом” („бандитизм революционной
формации”, он и в Сибири, и на Украине); уже требовал Ленин от Реввоенсовета
применения против „банд” аэропланов, бронепоездов и конницы. — „Тамбовские
ходоки” у Ленина (крестьяне, только что освобожденные из тамбовского ЧК). — С
разоренной вконец Тамбовской губ. впервые
снята продразверстка, но усилить выкачку продовольствия с Кавказа. В „Правде”
открывается дискуссия об общей замене продразверстки натуральным налогом.
(„Свободная торговля? — голод для рабочих масс и обжорство для буржуазии.”) — В городах голод. Государственное регулирование
посевной кампании 1921 года, всюду созданы революционные посевкомы,
губернские, уездные и волостные, и селькомы, дабы
понуждать крестьян к посеву. — Города и ж-д без
топлива. Повинности по заготовке дров, есть план сдать нефтяную концессию (даже
Баку сидит без керосина).
Четверть фунта хлеба
в Петрограде. Волнения и полные забастовки на заводах
Трубочном, Кабельном, Балтийском, Патронном, Лаферм и
др. — Неделю в газетах ни звука о том. Наконец: в забастовках и
демонстрациях виноваты белогвардейцы, черносотенные банды, шпионы
Англии-Франции-Польши, а также болтуны и шептуны; голод и холод в Петрограде
подготовлен разрушительной работой эсеров и меньшевиков; доносить о
подозрительных лицах в Военный Совет Укрепрайона. В Петрограде объявлено
военное положение.
Забастовки
перекинулись и на московские заводы; попытки рабочих демонстраций перед
красноармейскими казармами. Заводы закрываются, из членов РКП создается
вооруженная охрана: предотвратить возможные рабочие выступления. Моссовет:
Долой провокаторов Антанты! только дружная работа выведет нас из нищеты;
никакие шептуны не совратят рабочий класс с пути социалистической революции. —
ЦК эсеров (Москва) спешит отмежеваться от своих зарубежных деятелей.
Молниеносный захват
Грузии Красной армией по обычной схеме: там „восстали рабочие и крестьяне”
против меньшевицкого правительства, образовался
ревком и „попросил помощи” у РСФСР. (Но в газетах — ничего о действиях Красной
армии, а только „рабочих и крестьян Грузии”.) Чхеидзе, Жордания бегут; и
Церетели больше нет места.
Две тысячи казаков
из военной эмиграции, поверив амнистии, возвращаются на родину. — Который месяц
расстрелы в Крыму.
В Кронштадте давно недовольство,
но не давали переизбрать Совет, подчиненный коммунистам; теперь знают и о
волнениях петроградских рабочих. 28 февраля, начиная
с линкора „Петропавловск” (Петриченко), восстание, новый ВРК: Советы должны
быть беспартийны и представлять трудящихся; долой беспечную жизнь бюрократии,
долой штыки и пули опричников, крепостное право комиссародержавия
и казенные профсоюзы! — От населения Петрограда вовсе скрыта эта программа, и
три дня скрывается само восстание, потом объявлено как восстание одного штабного
генерала (Козловского), подготовленное французской контрразведкой:
Белогвардейцы и черносотенцы хотят через Кронштадт удушить революцию. Троцкий:
Восстание поднято с целью сорвать наш мир с Польшей и
торговое соглашение с Англией. — Перепуганный Совет Труда и Обороны
постановляет закупить за границей продовольствия для рабочих на 10 миллионов. —
Попытка усмирить кронштадтцев убеждением; Зиновьева
там разорвут, послали Калинина; провал его речи на Якорной площади, еле уехал.
— Надежда кронштадтцев поднять Петроград, но не
решаются наступать туда, „чтобы не пролить лишней крови”. А заводы колеблются,
сами не поднимают оружие, ждут вооруженных кронштадтцев. — В Петроград прибыли на подавление
Кронштадта Троцкий и Тухачевский. 5 марта их ультиматум Кронштадту: сложить оружие безусловно, иначе будет разгром, это последнее
предупреждение; аэроплан разбрасывает листовки ультиматума над Кронштадтом. В
Петрограде арестовывают как заложников семьи восставших матросов. — В
Кронштадте нет запасов еды и топлива. — Гучков из
Парижа обратился к президенту США: срочно передать из Финляндии со складов гуверовской организации 6 тыс. тонн продовольствия в
Кронштадт. (Не сделают.) — В Ораниенбауме полк красноармейцев отказался
выступить против Кронштадта, приказано расстреливать каждого пятого. —
Кронштадт отклонил ультиматум. В ночь с 7 на 8 марта штурм острова, ползком
через лед, часть добралась и до города, но штурм отбит.
Открылся 10 съезд
РКП. Еще с ноября, сразу после окончания войны с Врангелем, в
партии завязалась страстная и путаная дискуссия о профсоюзах (и больше всех
путал Ленин, долго не мог найти ясной позиции, ожесточенно спорил с Троцким,
мало расходясь с ним), „в ЦК каша и кутерьма”, „чехарда платформ”: разрешить
производственную демократию? поручить профсоюзам управление промышленностью?
впрячь их в государственное управление? „встряхнуть пролетариат” (Троцкий) и
усилить принуждение? Для полного подчинения профсоюзов партии Ленин предложил
маскировочную формулу „приводных ремней от партии к массам”. — Ближе к съезду
все сильней выступала „рабочая оппозиция” (Шляпников, Коллонтай, Лутовинов и др.): Партия стала бюрократической, оторвалась
от рабочих интересов, партию надо демократизовать,
управление народным хозяйством должно принадлежать самим производителям;
Коллонтай: Назад к демократии и свободе мнений! — На съезде Ленин весь гнев
обратил на них: „Рабочая оппозиция” — нет худшего названия для членов КП,
нельзя так играть с партией; оппозиции теперь крышка, довольно нам оппозиций! —
И съезд распустил их группу; и впредь навсегда запретил какие-либо фракции в
партии, сплотить РКП воедино! — Съезд в Москве охвачен паникой перед восстанием
в Кронштадте; сотни членов съезда шлются в Петроград в войска подавления для
подъема их духа; торопиться брать Кронштадт, пока не растаял лед! — И тем бесповоротней принимается съездом замена продразверстки
натуральным налогом: душить деревню методами военного коммунизма дальше не
выйдет.
К Узлу XIX — Май–Июнь Двадцать Первого