301
И от сегодняшнего ночного
разговора, как и от вчерашнего, снова был Родзянко воскрылён. Опять удача!
Опять успех!
По полукружным коридорам
Штаба он нёсся легко, как будто тело его громадное не весило
и закручивал его лёгкий ветерок.
Двойной успех! Тройной
успех!
Так верно: именно его
назначал Государь, именно на него возлагал формировать ответственное
министерство!
Немного поздно.
Немного поздно, но всё равно
почётно, и признание заслуг. Манифест, который он нёс теперь в скрученной
ленте, — не мог не польстить!
Немного поздно.
А может быть — взять да ещё и принять?
Милюкову и всем интриганам —
утереть нос?
Но уже сказал: я назначил
временное правительство. Значит, сам не вошёл.
Да и действительно его
составляют.
Потом: Родзянко убедился,
что окончательно остановлены все войска! И остановлен Иванов, под самой уже
столицей!
Это — его личная победа! В
два ночных разговора Родзянко спас свободолюбивый Петроград!
Хорошо выразился Рузскому:
что петроградские войска сдержать нельзя, так рвутся в бой на Иванова! (А нету — ни одной боеспособной роты).
Вообще, кое-где он невольно
преувеличил — и о крайних пределах ненависти к династии. Но хотелось ярче
передать Рузскому, какая ужасная тут обстановка.
Печатать ли теперь манифест?
Так и сказал под конец Рузскому:
— Я, право, не знаю, как вам
ответить. Всё зависит от событий, которые летят с головокружительной быстротой.
Право, не знаю.
Немного поздно.
Ах, зачем вы так медлили,
Государь?
Уже ничем таким — не
насытить мятежа.
Увы, неизбежно — отречение.
Но почему-то оно и не
пугает. Да легко пройдёт. Быстрая замена на регентство Михаила.
А кровопролития, а жертв, а
беспорядков — Председатель не допустит. Защитник народный. Надежда народная.
Боже, помоги России!