63
День рождения Ликони был 29 февраля, несчастливый Касьянов день, в четыре
года раз. Но когда выросла — стала в этом находить необычайность. Появлялась
мода на дни рожденья вместо именин — а её дня не уловишь, всегда какой-нибудь
рядом. Вот собрались друзья в воскресенье, малочисленнее обычного, из-за
городских волнений.
Граммофон пел о любви,
танцевали.
И Ликоня
танцевала, но меньше других, и была как не с ними. Ей этот праздник был как и не праздник, и не в этом праздник, а самое
счастливое она держала в глубине. И двое смотрели на неё требовательно, и Саша
пытался отвести и внушать что-то о стрельбе, о моменте. А она так двигалась
осторожно, чтоб не сломать и не отпахнуть внутреннего.
И вдруг очнувшись: а может ничего не было? И, тайком скользнув к себе в
комнату, смотрела записку.
Было! Всё — так. И — вот эту
руку он поцеловал. Как налил её душу горячим восторгом — и теперь он еле
подстывал, как тёплый воск. Всё внутри заполнял.
И — рада Ликоня,
что она может чувствовать так! (Она уже боялась, что не может).
И опять двигаться среди
гостей, улыбаясь.
И представлять его улыбку — какая у него победная, щедрая, тёплая.
Но он — и другим всем так
улыбается?
Он наверное не любит и стихов.
Но любит театр.
Меняли пластинки.
Отзывалась, пропустив вопрос.
Тогда, в компании, он
кому-то говорил, ярко, свободно, она не всё слышала. И впервые такое чувство:
не хочется, чтоб он всем говорил, а — только бы ей.
Так нужно было к нему!
Сейчас, будь он в городе, бросила бы их всех, именинных, — побежала бы к нему в
гостиницу в туфельках по снегу, придерживая платье, чтоб не путаться, — мимо
этих патрулей с кострами, расставленных.
И — стала бы у двери его:
впустите!