76
Да и никто из боевых
генералов не приучен был справляться с народными беспорядками, и не мог бы. А досталось
— Хабалову. Вчера от государевой телеграммы так глубоко расстроился он, поехал
ночевать домой, и открутил у телефона звонковые куполки, чтоб его не могли
разбудить: уставшее немолодое тело под 60 требовало отдыха от стольких
беспокойств.
И — поспал, хотя и не
довольно. Всё ж рано утром прикрутил звонки — сразу забился об них молоточек: в
4-ю роту Павловского батальона за ночь вернулось ещё 16 бунтовщиков, посажены
на гауптвахту. Ах вот как? Этого так не оставлять. По
своей обстоятельности решил Хабалов — поехать и сам этих бунтовщиков допросить:
как могло случиться? кто подущал?
Поехал. Допрашивал. И
взводных унтеров допрашивал, и отделённых. Да тут некому разобраться, а если
взяться... Но нашёл Хабалова и там телефонный вызов: докладывал командир
Волынского батальона, что учебная команда отказалась выходить на несение
службы, начальник её то ли убит, то ли застрелился
перед фронтом.
Ещё новое! Не нашёлся Хабалов как распорядиться, кроме несомненного:
— Постарайтесь, чтоб это не
разгорелось дальше. Верните команду в казармы и постарайтесь обезоружить. Пусть
сидят дома, никуда не идут.
В автомобиле покатил он в
градоначальство.
Там что первое узнал:
окончательно заболел, от напряжения ли этих дней, полковник Павленко, припадок
грудной жабы, не вышел на службу. Ну вот, только начал привыкать.
А кем заменять? вместо себя
предлагает командира лейб-гвардии Московского, полковника Михайличенко. Ну,
ладно.
О волынцах
тем временем уже было известно в градоначальстве, что не только они не сдали
захваченного оружия, но вышли на улицу, и к ним присоединилась рота преображенцев и часть Литовского батальона, и ещё
фабричные, и всё это движется куда-то.
И кто ж должен был всё это
усмирять? По районам были распределены, но не справлялись ни войска, ни
полиция, да этот же самый Волынский батальон и должен был наводить там порядок
— а кто же теперь? Весь тот район от Литейного проспекта до Суворовского и к
Неве, где сплошные казармы, военные учреждения, госпитали и склады, как раз
считался войсковой твердыней, не вызывал опасений, туда и рабочие манифестации
не ходили.
А общие резервы у Хабалова
были совсем не велики, и не в один час он мог их собрать. Спасибо начальнику
штаба Тяжельникову, догадался рано утром вызвать две
пулемётные команды, и одна из них уже прибыла.
Рассматривали план
Петрограда, разбитый на участки, — неухватливый этот кусок, где не знаешь, как
действовать: из артиллерии бить нельзя, да и пушек нет, из пулемётов тоже не
очень. А надо бы вызвать по батарее из Павловска и Петергофа?
Но — не избежать стрелять.
Государь велит — сегодня же подавить.
Да если прут на войска
«долой войну!», «долой царя!», то как же и не
стрелять?
Тут ворвался к нему с
докладом командир броневой роты: что на Путиловском заводе (где и работы теперь
нет) находятся в починке его бронеавтомобили, и можно было бы один-два быстро
собрать из разных и вывести на улицы, а ему
приказывают — хуже разобрать.
Тяжело хмурился Хабалов:
опять эти бронеавтомобили, уже надоели. Какая-то модность, не вмещаются они в
известную старую тактику, что-то не порядочное. И отвязался ещё от этого
капитана тем, что послал его к генералу Секретеву, в
другое здание, в штаб округа, — а тот генерал как раз и заведует бронеавтомобильной частью.
Собирать войска против
мятежа — это была одна трудная задача. А вторая — кого же назначить во главе?
Печально признаться, но на 160 тысяч петроградского
гарнизона не вспоминался ни один боевой и здоровый старший офицер. Все на
фронте.
Тут к счастью доложили:
кто-то разговаривал с Преображенским полком, так там у них, на Миллионной
улице, сейчас — боевой полковник Кутепов, герой
гвардейских боёв на Стоходе, помощник командира
Преображенского полка, приехавший с фронта в отпуск.
И сообразили Хабалов с Тяжельниковым: а ну-ка послать за ним автомобиль
командующего, это 10 минут. А ну-ка сюда его!
Замечательный выход: среди
всех калек находился настоящий храбрый популярный офицер. А отказаться он не
может: все отпускные подчиняются командующему Округа.
Приобнадёжились. А то ведь — чёрт-те что, а то ведь — что делать?
— вот так по всему Петрограду и пробегут мятежники, хоть и сюда, в
градоначальство, — а кто их остановит?
Подсчитывали, назначали,
выбирали — отряд для Кутепова. Ожидалась с вокзала
одна ораниенбаумская пулемётная рота. Да была рота кексгольмцев. Был один свободный эскадрон драгун из
Красного Села. Теперь обдумывали, из каких полков можно взять ещё?
Все-то полки и батальоны
были рыхлые, с ненадёжными ротами, без довольного числа винтовок, не умеющие
стрелять.
Ах, не готовились к такой
неприятности!