Двадцать седьмое февраля

 

 

 

169

 

=============

ЭКРАН

=============

Тупоносая шестиэтажная с закруглённой крышей «Астория»,

часть окон светится,

как она видна мимо памятника Николаю I

вдоль Вознесенского проспекта, близко упёртого в башню Адмиралтейства.

Ночь, редкие фонари.

В полутьме на площади почти никого.

Только кучки совещаются.

Ближе.

Кучки солдат толкуют между собою,

с оглядкой,

с пооглядкой на «Асторию».

Видно, что сброд, не из одной части. У кого винтовки, у кого палки.

И матросов с пяток.

Закинулись на гостиницу.

Где окна светятся в рядах, где темны.

Нижние витринные — все темны.

Ещё оглядка.

=    Пустая полутёмная площадь.

Только настороженные кучки солдат

против обоих фасадов «Астории».

А вот, ты нам и нужна!

И — сигнал! махнули!

резкий свист двупалый!

и — кинулись с обеих сторон угла!

кто откуда,

все с винтовками, с палками, с ломами!

А широкие, более двух ростов человеческих, сверху полукруглые окна-не окна, двери-не двери, —

а стёкла цельные, а за ими видно плохо, без света: что там?

А ну, как ты колешься? — тычком приклада!

Брень!

И разбилось и не разбилось, тёмная рваная дыра —

а всё стекло сразу не подалось. Не как стекло бьётся, скорей как фанера.

Так по другому месту!

Брень! Брянь!

Так по третьему! — в несколько рук.

Так и рвёт дырами, ни прохода, ни проёма, гляди обрежешься.

Сгрудились у такого окна, бьют чем попадя.

А коли винтовку безо штыка обернуть, за дуло перехватить — то далеко вверх достаёт приклад,

и там садит. Такая ж дыра!

А кто-то и пульнул вверх!

Выстрел.

Да дырка мала,

Выстрел

для забавы больше.

А там — тьма.

Кто пролез — тащат изо тьмы чего-то,

тащат сюда наружу — тяжёлое.

Здоровая кадка с деревком диковинным!.

Сломали ему стволок о зазубры стекла, —

да и кинули кадку на мостовую, боле насмех.

Делов! Неча тут и шарить.

Кто поумней — налево, налево побежали,

мимо ещё одного окна разбитого,

мимо ещё разбитого,

перепрыгивая ещё через кадки с цветами тоже,

но поме́не, выброшенные,

не добычливо, а помни нас, побывали! —

дале, дале!

Спешит солдатня навыпередки, тут може на всех хватит, а може не на всех, переднему сподручней захватывать!

Дверь!! вот она, не спутаешь, тут главные ходють! Заперта.

Сгрудились, самим же доступа нет.

Бей её! прикладами! палками! матросики!

Дзень! тресь!

Ши́бки малы, не пролезешь.

А прикладами сюда, рассаживай! Пошла, пошла!

Тресь! крах!

Уж видит око ихнее благоденствие, там свет, да рука неймёт — ещё одна дверь, запертая!

=    Но внутрях бежит генерал, руками машет!

У генерала по чёрному околышу фуражки — золотыми буквами: «Астория»!

Сейчас мол, сейчас открою, только не бейте, ради Бога!

— А чего запираешься ?

— А чего тут позапирались, падаль такая?!

Дверь — на одну половинку открыл. В проходе чуть не подавились, друг друга отталкивая, кто раньше:

— А кто тут живёт такой?

— Кто тут живёт? Ахвицера?

Светло тут!

Генерал — руки распялил перед лестницей, задыхается:

— Господа офицеры проживают. И вообще господа всякие. Одумайтесь, господа солдаты! — ведь спят оне. Приходите утром.

Ха-га-га-а!.. Ха-га-га-а!.. Утром?!

— А мы из постелек повытаскиваем! Пошшупаем нежно тельце!

— Там и барышни, надоть, с ими?

Да кинулись — а навстречу такая ж лава! другие солдаты! и тоже-ть с матросами! и тоже-ть с оружием! и лихо на нас!

Ну, сейчас сполосуемся! Вся лава и стала.

И та, встречная, стала.

Один наш винтовку замахнул — и там замахнул, сходный.

Догадались!!

Эт зеркало во всю стену, не робь!

Зароготали.

— Ну, живут!

=    А матросики, самые быстрые, прежде всех догадались, и уже по лестнице вверх, взмётом!

вверх! вверх туда, где уметнулся кабыть в офицерской форме.

Бе-е-ей! Бе-ей, погоны золотые!!

И солдаты наверх гурьбой. Туда! Шесть етажей, есть где разгульнуться!

=    А самые-то сметливые — тут, внизу, приступили к этому слуге:

— А вино — где у вас? Вино, вино показывай!

 

 

*****

ОТВЯЖИСЬ, ХУДАЯ ЖИСЬ!

ПРИВЯЖИСЬ, ХОРО-О-ШАЯ!

*****

 

К главе 170